А те, кто обладал силами мага и воина, назвали себя Стражами Света. Они создали Дворец в Центорфаме, столице Мирландии, и поклялись защищать страну от второго пришествия некроманта. Для этого они создали несколько храмов, в одном из которых хранилось кольцо Некромантов. Лишь избранные знали, где именно. Возглавлял весь Орден Верховный Страж. Специально для правителей были выкованы Щит и Меч Стражей, сделанные из металла, который упал с небес.
Вскоре между эльфами и людьми вновь началась война. Кланы Стихий и Стражи объединились в единую армию. Верховным Стражем и командующим всеми армиями Мирландии стал совсем молодой Страж Александр из клана Воды. Участвуя в каждой битве, он проявлял совершенно нереальные возможности, даже для Стражей, и многие уверовали: он посланник богов. Магическая армия покоряла город за городом, пока не уничтожила всю эльфийскую страну, расу.
После окончания эльфиской войны Александр стал королём Мирландии и привёл её к процветанию и могуществу. Построил новый город среди Уральских гор, Леконфам. Но… Великий Страж умер, не дожив и до тридцати. За его смертью пришло время перемен и потрясений. Клан Огня неожиданно объявил войну Клану Земли, желая заполучить богатые и плодородные земли клана. Вскоре клан Воды объявил войну огненным и их корабли направились к берегам Мердората, дабы помочь слабой армии земных.
Но… они опоздали. Армия Клана Огня, получив серьёзное сопротивление, утопила остров с помощью магии. Мердорат канул в вечность вместе со всеми жителями и великим кланом Земли. К войне подключился и клан Ветра. Народ прозвал это явление Войной Стихий. Орден Света раскололся. Вскоре эта война затронула и города всей страны. Они стали полем битвы великих кланов. Вскоре, была уничтожена и столица, Центорфам…
Кенторас, город клана Воды, был сожжён, и водные перебрались в Леконфам. О судьбе Великой Библиотеки, находившейся в Кенторасе, до сих пор ничего не известно. Город небесных был уничтожен следом. Вся Мирландия была уничтожена бессмысленной войной. Но Стражи Света усадили стороны за стол переговоров. Они стали регулировщиками в этой войне, но стороны не хотели заключать мир. И тогда Стражи создали кодекс, по правилам которого должна была идти война.
Каждые пятнадцать лет кланы были обязаны объявлять перемирие сроком на пять лет. Война не должна затрагивать ни мирных жителей, ни города, кроме городов кланов. Запрещалось использовать осадные машины, страшнейшие заклинания, и другое опасное для мирных жителей оружие, кроме случаев, когда идёт осада города. И многие другие законы. За невыполнение хотя бы одного было страшное наказание: право Истребления. Стражи, со своей непобедимой армией, вступали в войну и полностью уничтожали провинившуюся сторону.
Кланам пришлось подчиняться. Жизнь стала относительно спокойней: стихийники, как называли их в народе, отстраивали новые города, развивались, богатели. Но одновременно вели войну. Пророки того времени сказали, что это будет самая долгая война за всю историю и продлится она около ста лет. Но они серьёзно ошибались…
– Ты опять читаешь ему перевод манускрипта? – послышался женский голос.
– Колобка, я не нашел! – шепнул мужчина у колыбели. – А ему нравится…
К колыбели подошла молодая девушка и обняла мужа сзади, смотря на маленького сына, укутанного в белоснежные простыни.
– Ему просто нравится, что ты ему читаешь, соскучился по тебе, – сказала девушка.
– Мааааам! – послышался девчачий голос.
– Не хочет спать…, пойду – уложу, – девушка отстранилась и пошла в другую комнату.
Мужчина встал со стула и погладил ребенка по маленькой голове.
– Спи, Сашенька… это всего лишь старая легенда. Я тебя от всего уберегу…
Ребенок медленно закрыл глаза и почти сразу засопел, что было удивительным. Отец засиял от счастья и на цыпочках выкрался из комнаты, забыв манускрипт у колыбели…
Глава I
«Моя жизнь»
За год до бойни в лесу…
– На листочках, которые вам выдает дежурный, пишем фамилию, имя, число и свой номер варианта, – прогремела учительница.
Ко мне на парту приземлился пустой листок в клетку, на парте лежала только гелевая ручка. За партой я сидел один, точнее меня так посадила вот эта женщина: по своим размерам настоящий крейсер, в очках, как у черепахи Тортилы из мультика, блондинка, около сорока лет. Преподавателей наподобие Галины Николаевны, нашей биологички, видели, наверное, почти все школьники.
– И даже не пытаться списывать! Понятно, Климов? – спросила она.
– Ясно, как день, – коротко ответил я, по классу прокатился небольшой смешок.
Вот вам и причина моей пересадки. За то, что я списываю у одноклассников. Но, похоже, что даже огромные очки не позволяют ей увидеть очевидного. Я сидел на третьей парте второго ряда кабинета, требующего ремонта. Через окна пробивались ранние лучики солнца, которые падали на мой пустой лист. Поправив очки на переносице, я взял ручку и посередине написал «Вариант II», в правом верхнем углу «Климов А.», чуть ниже «30.04.»
Всего было четыре варианта. Первый я прослушал, а вот второй…
– Рассказать о митозе, анафазе мейоза и решить задачу…
Дальше я уже не слушал, ручка словно плясала в моих руках, выписывая ответ. Я начал раскрывать понятие анафазы, когда её голос вновь прогремел:
– Время на летучку пять минут, время пошло.
Она, что рехнулась? Пять минут мало… не для меня конечно, но для остальных. Я посмотрел вправо и увидел мощного парня в жёлтой футболке, который грыз свою ручку, абсолютно ничего не зная. Я бы не обратил на него вообще никакого внимания, если бы не одно обстоятельство: он мой лучший друг.
Я чуть двинулся вправо и поднял голову, чтобы увидеть вопрос в его листочке. В очках, конечно, тяжело читать на таком расстоянии, но мне это удалось.
– Нет, Саня, не нужно, – шепнул здоровяк, увидев мои действия. – Ты себе не успеешь!
– Антох, а тебе нужна пара в последней летучке в этой школе? – спросил я.
– Нет.
– Ну, тогда закрой рот и дай листик!
Он немного выматерился и протянул лист со своим вариантом, едва я начал читать, как ответ сам вылез перед глазами, я даже не успел заметить, как закончил и вернул лист хозяину. На моём листе было выполнено только одно задание, и я спешно начал выполнять следующие, но:
– Передаём работы на первую парту! Считаю до трёх! – сложно догадаться, чей это противный голос гремел. – Раз! Два!
Я только и успел, что передать лист вперёд. Вот так бывает… по крайней мере не два. Я тут же достал из рюкзака тесты к экзамену и начал готовиться. Сейчас она скажет прочитать какие-нибудь страницы в учебнике и все. Для меня это бесполезная трата времени.
– Открываем страницу триста восемь и читаем весь пятьдесят восьмой параграф. В конце выборочно проверю!
Это она говорила на протяжении четырёх лет, что она вела у нашего безумного «Б» класса, но за эти же четыре года так ни разу и не проверила. Поэтому неудивительно, что некоторые достали мобильники, или те же тесты по другим предметам. До экзаменов оставался всего месяц, нужно было готовиться.
Пока я сидел, думал над очередным тестом, в кармане завибрировал телефон. Ловким движением я достал его из кармана джинсов и прочитал смс от Антона Шепунова:
– «Ты себе хоть что-нибудь написал?»
– «Не переживай, мамуль, кое-что я написал», – мой ответ был лаконичен и вежлив.
Я увидел, как Антон покрутил пальцем у виска и отвернулся. Оставалось лишь улыбнуться и ждать того, что будет.
– Объявляю оценки за летучки…, – произнесла преподаватель, и начала произносить целую череду фамилий и оценок.
Большинство троек, очень мало четверок, ни одной пятёрки. Но я ждал всего лишь две фамилии и дождался:
– … Шепунов – пять, – я увидел, как Антон улыбнулся и повернулся в мою сторону. – …, Климов – два.
В глазах потемнело, сам того не заметил, как я раскрыл рот под нескрываемые хохоток и шутки в классе. Ботаников, вроде меня, не любят. Да и вообще человек терпеть не может других людей, которые в чём-то лучше его.
– У него не может быть два! Он знает лучше нас всех вместе взятых! Почему вы его все четыре года недооцениваете! – крикнул Шепунов.
– Я оцениваю всех людей по знанию и вижу твои знания, Шепунов, и его! – ответила учительница.
– Задайте ему любой вопрос! Дайте любую задачу! Он докажет, что он знает на пять! – крикнула девчонка с первой парты.
Знаете, почему эти двое так суетятся? Всё просто. Антон был моим единственным другом, а с той девочкой, Леной, мы тоже… дружили. Точнее я был влюблён в неё по уши, а я для неё – просто друг. Похоже, что у меня два. Спустя столько лет это кажется уже такой ерундой. Если бы я только знал, что меня ждёт, но пока… эта двойка для меня была катастрофой. А чем дальше, тем больше разгорался спор:
